Вечная улыбка будды. Почему Будда улыбается

Жизнь полна событий и переживаний. Некоторые из них мы считаем счастливыми, другие печальными или трагическими. Бывают и периоды потрясений, и некоторые временные отрезки относительного спокойствия. Недаром считается, что в жизни чередуются светлые и темные полосы. Вслед за болезнями следует здоровье, а затем вновь волнения. Иногда случается великая радость, и тогда сбываются самые заветные мечты или рождаются дети. Не все желания исполняются, но и в этом мудрецы не видят ничего плохого, ибо Всевышний часто дает нам не то, чего мы жаждем, но то, в чем существует действительная потребность. Так люди и плывут в мятежном житейском море, качаясь в его волнах, порой мирных, а временами бурных. Наши лица покрываются морщинами от того, что все эти события отражаются на них. А Будда, видя все, сохраняет спокойную и блаженную улыбу. Почему?

Будда и эго

Будда не считает себя центром вселенной, в отличие от тех неразумных существ, что обожествляют собственное эго. Не стоит преувеличивать события своей жизни.

Да, - ответят многие, - если дело касается материальных вопросов, роскоши, богатства и прочих излишеств, без которых вполне можно обойтись, то на все это допустимо смотреть отрешенным взглядом. А как же быть, если опасно болеет или умирает близкий человек? Ведь такие потрясения заставляют порой пересмотреть всю жизнь, «переоценить ценности». Как же в таких обстоятельствах не переживать?

Здесь и сейчас

Будда, становясь свидетелем всех жизненных испытаний и невзгод, всегда хранит безмятежность и улыбается. Он живет здесь и сейчас. Не всем людям это доступно. Ум человека слишком часто отвлекается от настоящего, вновь переживая уже испытанные страдания или мечтая о будущем счастье и отвергая при этом самый дорогой и чудесный подарок, - возможность осознавать то, что происходит здесь и сейчас.

Будда улыбается, потому что ощущает всю красоту и трепетность настоящего момента. Она может проявляться по-разному: в виде цветка, ясного неба, радуги или улыбки ребенка. Она доступна в каждый миг, просто нужно уметь ее воспринимать. Именно красота окружающего мира дает людям урок, она учит нас присутствовать здесь и сейчас.

О свободе

Будда ничего не пытается удержать, он все и всех отпускает, зная, что все непостоянно. Он знает, что все пройдет, и то, что многие люди считают незыблемым материальным подтверждением своего счастья, может в один момент исчезнуть, как мираж. Богатство, социальный статус и другие объекты вожделения смертных однажды становятся совершенно несущественными. Все, имеющее форму, подвержено тлению и когда-нибудь должно умереть.

Это знание усвоено мудрецом, и поэтому он не страдает. Это не значит, что он не стремится добиться многого в жизни, жениться или завести детей. Просто в известном смысле приверженцы буддизма умеют воспринимать материальные предметы и процессы отстраненно, и ничто не препятствуют им на пути к благодати.

Будда все делает с радостью и легкостью, он не испытывает стрессов и напряжения, а берет лучшее в каждом моменте, фокусируя на нем свое внимание. Он никогда не спешит и всегда готов ко всему. Он не очень переживает о результатах своих действий, но при этом у него все получается.

О смерти и жизни

Будда всех любит. Но эта любовь происходит не от религии, веры или общественных традиций. Просто он может воспринимать взаимосвязь со всем существующим.

Он опечален лишь тем, что не все еще свободны, как он. Будда хочет дать свободу всем и готов на все ради служения людям. Проявлением Бога на земле может быть только бескорыстие и чистая любовь.

Будда бесстрашен перед лицом смерти. Он знает о собственной смертности и никогда о ней не забывает. Конец земного существования буддисты воспринимают лишь как еще одни двери, через которые неизбежно каждый должен пройти. Это благословение, обещающее новую жизнь впереди.

Смерть не должна пугать, ее нельзя избежать, хотя и искать ее не следует. Ее нужно принимать смиренно, как часть жизни, всей полнотой чистого сознания.

Улыбка Будды - это хороший образ и цель, хороший объект для медитации! Будда практически всегда ассоциируется с Свершентсвом, Покой, Чистотой, Силой, Просветлением. И подключаясь к его образу можно быстро получить доступ к соответствующей энергии и качествам, которым можно учиться в медитации через раскрытие соответствующих ощущений и чувтств.

Улыбка Будды – это объект восхищения, поклонение, подражания и изучения для многих людей, и не только буддистов, но и тех, кто в целом стремиться к совершенству, занимается саморазвитием, медитацией, др. И это не случайно. Мы говорили, что улыбка – это не просто выражение лица образованное благодаря определённому сокращению лицевых мышц – читать подробнее. Улыбка (или её отсутствие) – это отражение, проекция внутреннего мира человека, внешнее проявление того, что происходит в сознании и подсознании на психоэмоциональном, ментальном и чувственном уровне.

Улыбка Будды – абсолютно чиста и совершенна. Она естественна и это говорит о том, что улыбка на лице Будды не просто внешняя маска, а отражение его чистой и великой души. Говорят «улыбка Будды – улыбка Бога» , это высказывание имеет свои основания. Очень многие верующие, буддисты, индусы, христиане верят, что Будда, Христос, Кришна – это аватары, то есть воплощённые боги высокого уровня, великие Учителя, воплощавшиеся для выполнения особой великой миссии. Каждый из них принёс своё Учение, на основе которого была создана та или иная религия, вера, др.Великие Учителя – дали мировоззрение и нравственные законы, а на их основе в свою очередь была создана мораль общества, его культура, и общественные законы. Поэтому, согласитесь, именно основатели религий и должны считаться самыми авторитетными учёными и философами в мире (в сфере мировоззрения человека, психологии, искусства жизни в целом). При всём уважении к Канту и др. философам, влияние которых на развитие людей и общества, если объективно взвесить, ничтожно по сравнению, например с Христом и Буддой.

Теперь надеюсь, не будет возникать вопрос – у кого учиться, кого изучать и кто может быть авторитетом в совершенствовании человека, в развитии его личности. Хотя это совершенно не значит, что я призываю уходить с головой в ту или иную религию и становиться правоверным верующим, нет. Каждому своё! Главное, чтобы человек в целом развивался и чтобы его путь, был во всех отношениях достоин и светел. А будет он расти благодаря медитации, молитве или тренингам личностного роста, это уже второстепенный вопрос, главное чтобы это давало радость сердцу и хорошие результаты в жизни. Но вернёмся к улыбке Будды.

Что выражает Улыбка Будды? Попробуйте присмотреться и определить самостоятельно. Улыбка Будды, выражение его лица, это, по крайней мере – безбрежный внутренний покой, абсолютные удовлетворённость и счастье, это сила и могущество, величие и благородство, мудрость и любовь. Это то, чем наполнена его душа и то, чему можно и нужно учиться у Будды! Это то, что для внимательного глаза и чуткого сердца очевидно.

Многие практикующие медитацию – очень успешно медитируют на образ Будды и на его улыбку. Это так называемая динамическая медитация, и техника «отождествление». Для тех, кто практиковал такую медитацию, секрет улыбки Будды был раскрыт каждому по-своему, по готовности человека. Секрет улыбки Будды сложно рассказать на словах, его можно только почувствовать сердцем и всей душой, и поверьте это не сложно. Попробуйте несколько раз – у вас обязательно получиться.

Медитация на улыбку Будд ы

Шаг 1. Стандартное расслабление тела и успокоение сознания, наполнение себя чистой белой энергией – Это подготовка без которой шаг 2. чаще всего невозможен.

Шаг 2. А. Поставить перед собой (изображение Будды), или представить в уме образ Будды и его сияющую улыбку, так как будто он сидит и улыбается прямо перед вами.

В. Суть техники проста – настроится своим сердцем и всем своим сознанием на душу и энергию Будды, почувствовать то, что чувствует он в своей душе, и впустить в себя его ощущения, радость, покой, чувства и силу.

С. Наполнять себя, всё тело этими ощущениями и соответствующей энергией.

D. Постараться улыбнуться также как он, когда все мышцы лица полностью расслаблены, а сама улыбка идёт как бы изнутри, с потоком радости, который льётся из вашего сердца через лицо и глаза на окружающий мир.

E. Медленно проговаривать про себя (можно вслух) команды (слова) стараясь их ощутить внутри себя: «Свет, Радость, Любовь», «Радость, Покой», «Единство, Любовь», «Чистота, Спокойствие, Ясность». При этом представляем, что из сияющего огненного шара (солнца) в центре вашей груди (диаметр 7-15 см) свет идёт во все стороны на всё тело. Свет через глаза и лицо льётся на окружающий мир. Себя и своё лицо нужно очень отчётливо представить сияющими и ощутить это, позволяя свету свободно светить во все стороны как можно дальше.

С тех пор как нью-йоркские критики написали, что второй раз такой выставки наше поколение не увидит, в «Метрополитен» повалил народ. И действительно, собрать буддийские сокровища с индокитайских окраин Азии оказалось чрезвычайно трудным и дорогим предприятием. Почти все экспонаты впервые попали на Запад, чтобы открыть ему (нам) глаза на потрясшее тот южный край открытие — явление буддизма.

В первом, драматически затемненном зале посетителя встречает пролог выставки: висящее в столпе света каменное колесо. Кроме материала, оно ничем не отличается от тех, что до сих пор крутятся в повозках индийских крестьян: обод, спицы, квадратное отверстие для оси. Главное в нем то, что оно — круглое, а значит — без конца, начала и выхода. У колеса нет выбора: куда бы ни катилась телега, оно обречено двигаться по кругу, стоя на месте.

Таким был образ мира, в котором родился Гаутама, показавший, как попасть в нирвану, вырвавшись из колеса сансары. Со вторым разобраться еще можно, что такое первое — знали только Будда и те, кто сумел стать таким, как он.

Соблазненные надеждой понять, посетители робко входят в залы и тут же теряются в дремучих зарослях чужой мифологии. Бесспорно знакомым кажется лишь один экспонат: трехметровый лингам — вполне натуралистический, если бы не размер, фаллос. Впервые я встретился с ним в святом Бенаресе, где по утрам домашние хозяйки украшают стоящий в их дворе лингам цветами и поливают драгоценной водой Ганга.

Однако все это — атрибуты плодородия, мускулистые грозные боги с мечами и копьями, сладострастно изогнутые богини с шарами грудей, оскаленные демоны, цари и придворные с церемониальными зонтиками, причудливый мифологический зверинец — всего лишь этнография. В лучшем случае — Ветхий Завет арийцев. Мы же сюда пришли за Новым, тем, который открыл Будда, причем всем, а не только единоверцам.

— Ты считаешь себя буддистом? — спросил меня знакомый монах, бывший в прошлом евреем и учителем математики.

— Где мне, — честно ответил я, ибо уже давно оставил надежду. — Уж точно не в этой жизни, а в другую я не верю.

— Не огорчайся, — успокоил он меня, — все люди — буддисты, но не все об этом догадываются.

Собственно, вся выставка об этом.

История Будды укладывается в абзац. Не отрицая принятую тогда иерархию существ — от муравья до бога, он узнал, вернее — понял, еще точнее — осознал, как ее обойти, сменив тему и сюжет нашей жизни. Вместо того чтобы эонами подниматься по лестнице перерождений, оказаться по ту и эту сторону сразу и навсегда.

Великая драма буддизма в том, что никто, от первого до всех остальных будд, не может объяснить словами, что это значит. Буддийский канон содержит 100 000 страниц, примерно тысячу Библий. В этой библиотеке содержится одна бездна мудрости, моря изощренной философии, бурные потоки моральных суждений, бездонные озера психологического анализа и бесчисленные ручьи абсурдного остроумия. Но нигде нет самого главного — того, о чем сказать нельзя, хотя Будда об этом говорил 40 лет, начиная с самой первой проповеди в Саранатхе.

Сейчас там, на севере почти забывшей его Индии, — толпы западных туристов, мемориальный центр с древней пагодой и современным музеем: обычные скучные стеллажи и плексигласовые кубы с буддами. Тем удивительнее, что среди зевак с камерами были тибетские паломники — смуглые пастухи в грубых плащах из шкур овец и яков. Перед каждой статуэткой (или ее обломками) они падали ниц, вставали, благоговейно кланялись, оставляли несколько медяков у объяснительной таблички и двигались к следующему экспонату. Будда был для них богом, его образ — чудотворной иконой, которая поможет избавиться от кармического колеса возмездия.

Мы не умеем заменять искусством религию, но, может быть, это и хорошо, потому что сам Будда был человеком, не ставшим богом, и никогда не требовал от своих учеников и сторонников того, без чего невозможна наша вера, — веры.

«Он называл себя не Луной, а пальцем, указывающим на Луну», — говорит предание, и каждая статуя на выставке убеждает в этом.

Во всех странах будды выглядят по-своему. Как Христос: у китайцев он — желтый, у негров — черный (зато дьявол — белый), в «Андрее Рублеве» — русский. Будды тоже все разные. У одних плоские лица, у других — узкие глаза, у третьих — пухлые губы, у всех — длинные, оттянутые царскими серьгами мочки ушей, у многих на голове особая шишка, вмещающая дополнительный мозг. Иногда Будду изображают аскетом, истощенным, как узник Освенцима. Часто — со змеей, нередко — в чаше лотоса. Но лучшие статуи те, где нет ничего такого, что бы отвлекало нас от момента истины: той необъяснимой и бесспорной, что наполнила (или опустошила, поправил бы буддист) полированного человека, сидящего скрестив ноги.

В буддизме скульптура достигла своего высшего расцвета, выйдя за пределы искусства. Издавна считалось, что вдохновенное изображение Будды может привести созерцающего к немедленному просветлению. Одного этого достаточно, чтобы рассматривать статуи на выставке как свидетельства чуда. Азиатскому художнику оно давалось труднее, чем европейскому. На Востоке скульптура отнюдь не считалась царицей искусств. В Китае, например, теологией занимались пейзажисты, психологией — каллиграфы, статуи же считались куклами для простонародья: чтобы оживить их, внутрь, потакая суеверию, запускали муху. К тому же наша классика опиралась на обожествление тела. В античности это была красота и соразмерность, приводящая к идеальной гармонии. В Ренессансе — тело, как грудь у героев Микеланджело, стало лицом человеческой природы: мышцы, как горы, вздымали мрамор в упорной борьбе пленного духа с материей.

Буддийский мастер, лишенный западного разнообразия мотивов и приемов, полагался на универсальную позу. Оценить ее действенность лучше всего на практике. Но чтобы усесться лотосом, нужно два года упражнений, и мне уже поздно начинать. Зато в дзенском монастыре Нью-Йорка я видел, как это делал настоятель, начавший морским пехотинцем и закончивший буддой. Уложив ноги так, чтобы они служили пьедесталом, он выравнивал затылок с крестцом, складывал руки на коленях и часами не двигался. В этой треугольной фигуре оставалось мало человеческого. Приняв такую позу, свойственную скорее флоре, чем фауне, мы отказываемся от всего мешающего.

«Царь природы, — говорит буддизм, — не тот, кто ею пользуется, а тот, кто ею является».

Гладкое, не осложненное деталями мускулатуры тело Будды держит голову, в которой свершилась перемена, навсегда оторвавшая его от нас. О величии свершившегося говорит выражение лица, которое трудно описать, но еще труднее приобрести.

Прежде всего — это безграничный и безусловный покой. Разглаженный, без единой морщины лоб. Изгиб сросшихся бровей, миндалевидный разрез глаз и изящная линия губ рифмуются, как стая чаек в штиль. Полуопущенные веки прикрывают глаза настолько, насколько нужно, чтобы отличить от безмятежного сна напряженную работу медитирующего разума. Он спорит с привычками и побеждает заблуждения тем, что устраняет их причину — себя. Следствие победы — высшее достижение буддийского искусства: улыбка Будды. Шедевр ваяния, она прячется не в мышцах лица, а в окутывающей голову Будды ауре умиротворения. Возле такой скульптуры вы, сами того не замечая, подражаете ей: смягчаются черты, разжимаются зубы, сужаются зрачки, рассеиваются мысли.

Иногда улыбку Будды сравнивают с той, что осеняет лица древнегреческих куросов, архаических статуй, установленных в честь покойников. Их лица тоже озарены светом сокровенного знания. Улыбаясь, они, возможно, утешают живых, обещают нам сносное будущее. Но если мускулистый курос — атлет, то Будда — духовный атлет, вроде христианских столпников, с той разницей, что, отказавшись умерщвлять плоть, он пользовался ею по назначению. Тело помогло ему вырастить ту улыбку, которая рождается в самом естестве человека, открывшего свое единственное предназначение — стать буддой. Глядя на дошедшие к нам из тьмы веков каменные фигуры, мы знаем, не верим, а знаем, что это возможно — тогда и сейчас. Что говорить, я сам знаю трех будд. Правда, один, тот самый настоятель, уже умер — что бы это ни значило.