Главная » Мягкие ткани » Как воспитывать раба. Современная школьная система образования или воспитание раба

Как воспитывать раба. Современная школьная система образования или воспитание раба

Через боль и страдания
К счастью... если бы.
Увы, не всегда.

На утро Ирма проснулась с ощущением невыполненного дела, затем вспомнила про вчерашний инцидент с новым рабом. Опыт подсказывал ей, что во избежание дальнейших недоразумений наказание не стоит откладывать в долгий ящик. При этом ясно и четко дать понять рабу, за что он наказан. Мерой воздействия она избрала порку розгами, как не сильно жестокое, но немного унизительное наставление.

На кухне как всегда хозяйничал Горбун. Новенький сидел на высоком стуле возле стойки бара. Александр снова совершил ошибку, возобновив свои заигрывания, как будто совершенно забыв, что перед ним находится госпожа, а не просто женщина. Более того, его госпожа, чьей собственностью он являлся, начиная со вчерашнего дня. След от клейма, знак Ирмы, оказался совершенно незаметен для посторонних глаз, благодаря магии. Так что утром, принимая душ, раб с приятным удивлением обнаружил абсолютно гладкую кожу там, где еще вчера по-хозяйски расположилась пантера.

Александр в последствии сам себе задавал вопрос – зачем он поступил таким глупым образом, ведь никто не тянул его за язык. Хотел показать и госпоже и Горбуну, что он неотразим? Что вчерашняя покупка в салоне у Мадам Арно ничего для него не значит? Что Инициацию он тоже стремился пройти просто так, ради развлечения?

Госпожа как вы спали? Надеюсь хорошо, – когда Александр заговорил, то весь его вид выражал исключительное самодовольство. Картинно преклонив колено, он так же рисуясь, склонил голову в шутовском поклоне, зная, что его ухоженные волосы всегда нравились женщинам. И, кажется, он не ошибся, госпожа молча подошла к нему, нежно запустила руку в шевелюру. Вот только на смену ласковому и многообещающему прикосновению довольно скоро пришла боль. Ирма крепко схватила раба и, что есть силы, запрокинула его голову.

Пощечины зло обжигали щеку, била она долго и самозабвенно. Александр, не ожидавший ничего подобного, старался из всех сил, чтобы не показать свою слабость, и что ему больно. Уже, казалось, сотня ударов обрушились на него, а госпожа все не уставала. А тут еще Горбун находился в кухне. Он молча занимался своим делом, иногда поглядывая на новенького, его лицо хранило невозмутимость.

А между тем, Ирма решила не останавливаться, и продолжала бить. «Посмотрим кто, кого!» решила она, «Нет, ну каков наглец! Видимо наказания розгами окажется мало!»

И вот Александр незаметно для себя стал постанывать. Он сидел на полу, крепко закрыв глаза, что есть сил, стиснув зубы, и лишь стоны срывались с губ. Переносить следующие одна за другой пощечины оказалось трудно, тем более что госпожа била по одной щеке. А она знала что делала – подводила его к грани. Ее возбуждало, что здоровый красивый мужик стоит как беспомощный большой ребенок. Ирма вдруг прекратила экзекуцию и, обращаясь к Горбуну, произнесла:

Я буду завтракать в кабинете. Через десять минут, - и ушла.

Раб в изнеможении прислонился к стене, но вдохнуть с облегчением смог лишь, когда Ирма вышла.

Ты что с ума сошел, так Ее злить? – Глаза Горбуна метали молнии, что раб даже зажмурился.

Твоя глупость поражает. Нельзя вести себя дерзко с господами! Тем более ты вчера провинился, – уже более спокойно продолжил Горбун. - Когда у хозяйки хорошее настроение, даже тогда нельзя с уверенностью сказать, что в следующее мгновение она будет так же безмятежна. На твоем месте я бы не злил госпожу. Мы не всегда можем оказывать влияние на ее решение.

Александр удивленно вскинул глаза, не в силах говорить, лишь криво усмехнулся. «С чего бы ты искренне хотел помочь мне? Скорее всего, сам преследуешь какие-то цели. Повлиять на госпожу? Ну конечно, знаю я, как именно ты собираешься на нее влиять».

А ты зря мне не веришь.

Разговаривая с новичком, Горбун передвигался по кухне, открывал холодильник, какие-то шкафчики, резал овощи. Александру казалось, будто у того несколько пар рук. Завтрак был почти готов, как вдруг дверь открылась и зашла хозяйка. Горбун уже стоял с подносом и готовился нести его в кабинет, он тут же опустился на колени. Александр же все еще сидел на полу, и не стал менять позу, тем более что на него Леди не обращала внимания.

Я передумала, буду завтракать тут, - проговорила она спокойным тоном, как ни в чем не бывало.

Ирма села на стул с очень высокой спинкой, перед которым не было никакого стола, это удивило Александра. Тут, Горбун, видимо по ранее заведенному порядку, с завидной сноровкой подошел к ней. Столик оказался не нужен - раб просто вытянул руки перед девушкой. Завтракала она, не торопясь. Александр с любопытством поглядывал на Горбуна, тот стоял уже минут пятнадцать, а его руки так и не переменили своего положения.

Солнечные лучи мягко освещали комнату, делая ее не по утрене уютной. Окна кухни были большими и светлыми. Эта сторона дома выходила на восток во внутренний дворик. Созерцание опушенной головы «столика» привело Ирму в хорошее настроение, и девушка приподняла Горбуна за подбородок, чтобы лучше видеть его лицо. Теперь она пила чай и задумчиво смотрела на раба.

Знаешь, о чем я думаю?

Да, ваша милость, я знаю.

И я знаю, что ты знаешь, - она засмеялась, отставляя чашку, - но не слишком ли самонадеянно, так отвечать?

Ваша милость, - произнес Горбун, не смотря ей в глаза,- я целиком и полностью нацелен на удовлетворение ваших нужд, я мыслю лишь так, чтобы отражать ваши желания и в данный момент вы подумали, что я очень удачное ваше приобретение. И если это не так…

Ирма выпрямила и без того прямую спину и перестала улыбаться. Александр, который внимательно следил за разговором, подумал, с некоторой долей злорадства, что сейчас Горбуну достанется по первое число.

Все верно, именно эта мысль пришла мне в голову, - и она повернулась к Александру, который тут же отвел взгляд. Он вдруг понял, что завидует Горбуну.

Уже покидая комнату, Ирма обернулась:

Андрей, подготовь розги.

Много, госпожа?

Много. Жду всех на террасе.

Александр украдкой смотрел на хозяйку. Та сидела с чашкой горячего кофе в руках и задумчиво смотрела вдаль. С террасы открывался чудесный вид на море. Длинные волосы, уложенные в прическу, придавали ее лицу неповторимую красоту и нежность. Утреннее солнце пробивалось сквозь редкие облака, своими лучами касаясь ее смуглой кожи. «Как же она красива! - подумал Александр. - Эта женщина создана, чтобы рядом с ней находились достойные мужчины. Я ведь тоже красив, не то, что этот». И он бросил в сторону Горбуна взгляд полный презрения и превосходства.

Сначала Александр не понял, что происходит. Какие розги? Почему? «Наверное, кто-то провинился», подумал он, «Не повезло бедняге. Вот бы она выпорола этого Горбуна. Надо же! Эта горилла самое ценное ее приобретение! Интересно, он в зеркало на себя смотрел? Тоже мне, приобретение!»
Неожиданно госпожа произнесла:

Раздевайся!

Новенький даже не понял, что ее слова предназначались для него, а не для кого-то еще, но кроме них с Горбуном никого больше не было. Машинально повинуясь, он сбросил джинсы, и остался стоять в белье, лихорадочно соображая. «Нет, этого не может быть! Все-таки она ошиблась, или он ослышался». Постепенно до Александра доходил весь ужас происходящего. Он однажды видел, как пороли раба. От каждого удара тот вздрагивал и стонал, а на спине появлялись кроваво-красные полосы.

А между тем Ирма заметила, что ее желание – как можно меньше одежды на рабе – оказалось проигнорированным. Про себя она решила, если через неделю раб не перестроится под правила принятые в ее доме, то его гардеробная заметно оскудеет.

Такие мужчины как Александр пребывали в уверенности, что ни одна женщина, будь она трижды госпожа, никогда не накажет их. А тут как снег на голову какие-то розги. В голове раба одна за другой проносились неприятные картины. Вот его голого привязывают к лавке. Тонкие вымоченные в соленом рассоле розги с певучим звуком врезаются в его тело, оставляя незаживающие рубцы. А главное – его ожидали боль, и унижение. Провинившийся раб испытывал стыд перед экзекуцией. Он стоял голый, а ненавистный ему Горбун заканчивал последние приготовления. Еще минута и его разложат на скамейке, и жалящая розга начнет свое воспитание. Хозяйка сидела в кресле, равнодушная к его страданиям и все так же наслаждалась утренним кофе.

Едва госпожа сделала последний глоток, и отставила чашку, как Горбун склонился в поклоне, сообщая о своей готовности. Бросив на Александра внимательный взгляд, Ирма произнесла, четко выговаривая слова:

Раб должен помнить свое место. Вчера ты явился ко мне, вероятно чтобы предложить свои услуги любовника. Ты почему-то позабыл, что только госпожа может принимать решение кого из рабов и как ей использовать. За повышенное самомнение назначаю тебе 40 ударов.

Она увидела, как расширились зрачки раба. Посматривая на его, Ирма оставалась безучастной, хотя новенький и старался принять позу, как на конкурсе красоты, выгодно подчеркивающую достоинства.

Сейчас перед ней стоял материал, которому следует придать нужную ей форму. Он дрожал, не от холода, а от страха за свою красивую шкурку. При этой мысли она улыбнулась. Улыбка вышла злорадной, девушке не было никакого дела до его боли. Зато ее очень увлекал путь, по которому этому невольнику предстояло скоро пройти. Путь самоотречения, служения, и совершенствования. Часто пользуясь рабами из клубов, ей попадались уже опытные нижние, а в случае с Александром они пройдут все этапы дрессировки и воспитания с самого начала.

А за повторную наглость сегодня утром еще столько же, - она не сводила глаз, наблюдая за вытянувшимся лицом раба. Ему, несомненно, приходилось видеть экзекуцию розгами, и он приблизительно представлял какая это боль. Ну что же, не он первый не он последний. И госпожа кивнула Горбуну – начинай!

Чуть позже в кабинете Ирма со своим помощником составляла планы на день.

Андрей, вот тебе досье на этого раба. Я его купила у Мадам Арно.

Горбун позволил себе слегка приподнять бровь, выражая удивление. Салон Мадам славился интересными и редкими предложениями. Недавно она продала раба с далекой планеты Аргон. Там тоже сказывалось влияние излучения, которое меняло переселенцев с Земли. Этот экземпляр мог не только читать мысли других людей, но и изменять их. Удивительно то, что обычно жители Аргона не покидали своей планеты. В новостях событие прокомментировали как будто бы, таким образом, Аргон избавился от редкого и опасного раба. Покупательница так и осталась неизвестной, а раб канул в лету – про него до сих пор ни слуху, ни духу - конфиденциальность так же являлась визитной карточкой Мадам.

Горбун тоже умел чувствовать чужие эмоции, через них пробиваясь к мыслям. Особенно хорошо это удавалось, когда он улавливал страх – сильнейшую из человеческих эмоций. Сейчас Андрей использовал свои способности лишь на благо госпожи, стараясь не злоупотреблять ими. Бегло просмотрев бумаги, он хмыкнул.

Можешь говорить, – разрешила Ирма, видя, что Андрею есть что сказать.

Во-первых, место покупки. Я то думал он заурядный клубный раб. И, во-вторых, то, как он Инициирован, тоже многое если не меняет, то объясняет.

Ты как всегда говоришь загадками, - Ирма нетерпеливо передернула плечами. Ее иногда раздражала манера Горбуна говорить издалека.

Госпожа, повторная Инициация Александра, конечно, делает его не то чтобы сложным для обучения, а просто говорит об особом подходе. Что-то мне подсказывает, он довольно скоро станет чутким рабом. Немного настойчивости в воспитании и он готов!

Думаешь? – засомневалась девушка.

Мадам Арно плохого раба своим клиентам не посоветует. Насколько я знаю, ни один раб, проданный Мадам не возвращен назад в клуб.

Да? Откуда ты знаешь? – Ирма удивленно взглянула на раба в зеркало, оторвавшись от макияжа.

Моя госпожа, я собираю информацию по крупинкам, слушаю новости и читаю газеты.

Газеты, – это слово вернуло девушку на дорогу, в тот день, когда на нее было совершено нападение. Тогда сошедшая с ума журналистка решила, во что бы то ни стало получить фото Ирмы и интервью, и в погоне за сенсацией чуть не совершила непоправимое.

Не то чтобы все в Городе умирали от любопытства, кто же стал хозяйкой замка Орш, но желтой прессе всегда нужны тиражи и внимание публики. Со временем страсти поутихли, но неизвестная всем Леди Орш находилась где-то рядом, и выяснить это для некоторых рьяных и вездесущих папарацци считалось делом чести.

Ирма отказалась от водителя, предпочитая, самой водить машину. Она часто бывала в Городе, ей хотелось лучше изучить новый мир. Она и не подозревала что новое, неизведанное и прекрасное находится рядом, и убегала от реальности, находя радость в поисках впечатлений от изучения Города. Из неприятных эмоций ей досаждало лишь опасение, что после Инициации она станет неким идолом и известность положит конец ее вольной жизни. Ведь ничто не может быть более убийственным для свободы, чем известность. Когда тебя узнают на улицах, в магазинах, в ресторанах. Когда ни шагу ступить спокойно. Вероятно, ей даже может понадобиться охрана, вот и таскайся тогда с ними. Нет, такой жизни Ирма решительно не хотела!

Ей еще не приходило в голову, что она причиняет своим людям много беспокойства. Мои люди – такое понятие в ее жизнь на Ленонии тогда еще не вошло. Академия воспринималась ею как нечто отдельное от нее. В тот день ей с трудом удалось убедить Первого, что сопровождение ей не требуется. С каждым разом это становилось все труднее. Ирме не верилось, что все, что с ней произошло с момента приземления - реальное событие. Она, обычная земная девчонка, еще не могла и не хотела осознавать, что после ритуала она вдруг стала носительницей Силы, и что это накладывало на нее какие-то обязательства.

Первый столкнулся с большими сложностями. С одной стороны его первейший долг беречь Ирму, с другой - спорить с ней он не мог. Хозяйка замка Орш не подозревала о тех противоречивых чувствах, которые он испытывал каждый раз, когда как ему казалось, он жестко убеждал Ирму в необходимости усиления ее безопасности. Первый настаивал, Ирма не соглашалась.

Тогда на свой страх и риск Первый принял ряд мер без ее ведома. Подобное поведение офицера, которому доверено самое ценное – жизнь и безопасность Хранительницы Силы, не вписывалось ни в какие правила Академии. Первый переживал, но спать он стал спокойнее.

Используя всю свою власть и влияние, данное ему Орденом, он тайно разработал целую систему Ее безопасности, работающую как один сложный, но хорошо отлаженный механизм. Ирма все так же проводила много времени в Городе и не подозревала, что вокруг неё, ни чем себя не выдавая, усердно работали лучшие профессионалы Академии. Водителями, в снующих рядом автомобилях, обычными пешеходами, заблаговременно выставленными на маршруты, убогими на перекрёстках, нищими и пьяницами, на площадях и скверах. Офицеры спокойно и ловко работали по плану Первого. И распознать их в городской суете, среди обычных обывателей, мог только профессионал, такого же уровня, по цепким взглядам, уверенным движениям, по мастерству перевоплощения.

Ирма отдавала себе отчет, что Первый ей очень нравится. Но субординация, с которой тот держался, после того как она стала тем, кем стала – Хозяйкой замка Орш – помогала и ей самой удерживаться от необдуманных шагов. Хотя в глубине души, она чувствовала неприятный осадок, что Первый ею как бы пренебрегает, следуя какой-то своей логике. Согласно оной на первых местах стояла честь офицера, достоинство и чувство долга. Где находилось место для любви, и было ли оно вообще в его сердце, девушка не знала.

Она часто заезжала в дом на холме, где весной они прогуливались с Ани Ли в его чудесном парке, и где она первые узнала про замок Орш, про свою семью. Между ней и Учителем установились дружеские, почти родственные отношения, и Ирма без стеснения задала вопрос о Первом.

Ответ оказался неожиданным для нее, еще не знавшей всех обычаев этого мира. Первый - вассал, и он не может открыться в своей любви перед сувереном, а вот любое желание последнего исполнить он просто обязан. Как оказалось все просто! Теперь Ирма возвращалась в замок, вооруженная новым знанием.

«Он будет моим!» - от этих мыслей сладко замирало внутри. Каждая женщина каким-то невероятным образом всегда знает, влюблен в нее мужчина или нет. Первый, несомненно, любил ее, в своих же чувствах она не сомневалась. Когда он находился рядом, сердце девушки давало сбои, замирало и начинало биться нормально, только когда он уходил.

Дорога домой, как всегда, оказалась пустынной - до следующего дня открытых дверей еще целых десять лет. Только редкие туристы ездили сюда любоваться видами и фотографироваться для памятных фотографий.

Ирма уже привыкла к извилистой и сложной дороге в замок, и часто, когда ее путь оказывался пустынным, она позволяла себе забыть об осторожности. Ирма догадывалась, что за дорогой наблюдают, но не была уверена на все сто. В той части дороги, где скалы закрывали ее передвижение от надзора Академии, девушка топила педаль газа и наслаждалась крутыми виражами.

Однажды она вообразила себя знаменитым гонщиком и все повороты проехала без использования тормозов. Когда нужно было вписаться в поворот, она лишь отпускала педаль газа и проехала пост уже на обычной скорости. Ее встретил чрезвычайно бледный начальник Академии Загорский. Он ничего не сказал, но Ирма заподозрила, что ее художества оказались замеченными. Устыдившись, она с тех пор старалась ездить аккуратнее.

Ирма едва успела резко нажать на тормоза и крутануть влево руль, потому что в последний момент заметила на дороге упавшее дерево и груду камней. Машину несло, девушка как будто попала в замедленное кино. Автомобиль выбросило на обочину. От удара разорвало оба колеса, и понесло машину дальше на торчащие из земли ограничительные столбы. Ударившись правой задней дверью об них, поменяла траекторию. Автомобиль развернуло боком и пронесло юзом в метре от большого дерева и всем левым боком бросило в кусты. Они сыграли роль амортизатора, и машина остановилась в нескольких сантиметрах от невысокого бетонного забора. Как раз в похожем кармане Ирма когда-то стояла, перед тем как впервые проехать в замок. За ограждением зияла бездна и если бы машина пробила забор, она бы непременно свалилась в пропасть.

Наскоро осмотревшись, девушка поняла, что на ней нет ни единой царапины, и подумала, что кому-то там, наверху нужно, чтобы она пока что осталась живой, что-то она должна еще сделать. Ирма не спешила выходить наружу, она пыталась разглядеть, что или кто находится позади нагромождений дерева и камней. Как назло она остановилась по другую сторону горы, и не было возможности подать сигнал тем, кто ждал ее в замке. Сумерки спускались на землю, и Ирме показалось, что за завалом происходит какое-то движение. Девушка не знала, как ей поступить, и на всякий случай проверила окна и заблокировала двери. Целостность корпуса автомобиля как будто сохранилась.

Скоро она убедилась, что не ошиблась, показался чей-то силуэт. За ним еще один. Сколько их и что они хотят? Вряд ли предложить помощь. Сейчас ее чувства обострились, она ощущала опасность подобную той, в Биллингтоне. Фигура подошла ближе, оказавшись молодой женщиной. На плече камера, в руках диктофон. Постучав по стеклу, она крикнула:

Не хотите поговорить по душам? Я знаю что вы та самая Орш и мне нужно интервью с вами.

Ирма молчала. Она даже не пошевелилась, пораженная мыслью, что все это затеялось с одной целью - взять какое-то интервью.

Ну, как о чем? – продолжила монолог девушка, не дожидаясь ответа, и переходя на «ты», таким образом, рассчитывая вывести Ирму из себя. – Хотя бы о том, через что ты прошла до того как стать королевой. Не помнишь, нет? Так я напомню! Биллингтон, например. Или как ты спасла убийцу, вместо заслуженного наказания ты даровала ему жизнь. Ты добренькая, да? Так помоги мне, Инка рассказывала, какая ты хорошая. Всего одно интервью и парочка фотографий. Тебе это ничего не стоит. Ну же!

Дара, известная в своих кругах журналистка всегда добивалась своего. Профессия работника желтых страниц предоставляла широкий выбор средств достижения результатов. Ей огромных трудов стоило разузнать где, и когда она может осуществить свою цель – интервью века! Даре самой пришлось придумывать и осуществлять завал на дороге, ее парень, не помощник ей – кишка тонка, все время твердил, что машина может сорваться и девушка погибнуть. Он не понимал, что Даре все равно, она бы написала яркий некролог и сделала бы красочные фото разбитого авто. Вот и сейчас он так и стоял поодаль, не решаясь подойти. Он давно предпочел бы уехать, но не мог бросить подругу одну.

Упоминание об Инке вызвало в Ирме лишь неприятные эмоции. Она отрицательно покачала головой и стала терпеливо ждать. Скоро ее хватятся и придут на помощь, только бы автомобиль оказался достаточно крепким, а противник по ту сторону баррикад не припас неожиданностей.

Я всего лишь хочу, чтобы ты мне помогла! Открой двери! Мы просто поговорим, - девица бесновалась. Она, наконец, поняла, что Ирма не впустит ее, и что ни о каком интервью не может быть и речи. В ярости она запустила в машину камеру, та ударилась о лобовое стекло и разлетелась на кусочки. Окно не пострадало. Ирма вспомнила, как она посмеялась, когда Первый обсуждал с Учителем необходимость бронировать машину и установить специальные стекла. Разбитая камера, между тем, послужила толчком к безумию незадачливой журналистки. - Выходи, хватит прятаться! Выходи, дрянь! Все равно я получу то, что хочу! Любой ценой!

Попытка «убедить» Ирму выйти из машины увенчалась неудачей. Дара вспомнила про содержимое своего бардачка и бросилась к машине. Когда холодный металл лег в ее руку, она вряд ли отдавала себе отчет, что собирается делать. Оружие казалось ей лишь игрушкой, а то, что за ее легкомысленной выходкой могла скрываться смертельная опасность Дара даже и не задумывалась.

Её палец стал медленно вдавливать спусковой крючок. Ирма напряглась, незаметно для себя вжавшись в сиденье. Чёрная пустота, направленного на неё оружия сработала, как гипноз. Сколько он продолжался, Ирма не знала. Когда сознание снова включилось, Дары она не увидела. К машине, с гримасой ужаса на лице бежал парень. Он упал возле машины с криком отчаяния. Ирма не могла вспомнить, что произошло. Всё стало на свои места через несколько минут, когда подняв клубы пыли, подбежали офицеры Академии.

Совсем рядом раздался встревоженный, но твёрдый голос Первого:

Журналистку в госпиталь, её спутника - в отдел дознания.

Ирма отключила блокиратор дверей, вышла. Дара лежала на носилках, которые готовили к транспортировке, чьи-то руки затягивали ленты, удерживающие тело, застёгивали ремешки. Лицо журналистки бледное, почти неживое, на правом плече, впитываясь в одежду, большим бурым пятном проступала кровь. Ирма отвернулась.

Снайпер, - отрывисто произнес Первый, стараясь не смотреть Ирме в глаза. - Среагировал наш стрелок. Он увидел опасность. Другого выхода у него не было. Она жива, а могло быть и хуже.

Девушка подняла на него глаза. Увидела уставшее сосредоточенное лицо, плотно сжатые губы. Первый следил за последними действиями своей команды. Он чувствовал свою вину, несмотря на то, что операция завершилась удачно. Сегодня он легко мог потерять самое дорогое.

Ирма видела только Первого, реагировала только на него. Что-то почувствовав, он пристально всмотрелся в лицо девушки и уже не смог оторваться от требовательного взгляда. Безмолвно протянув к нему руки, она прижалась к нему всем телом, закрыла глаза. Убаюкивающие шаги уносили ее прочь от ужасного места, от одержимой журналистки. Еще чуть-чуть и она получит Первого. Всего. По-настоящему. Потому что полюбила с первого взгляда.

Почти в километре от них снайпер разжал кулак, выпрямил пальцы. Они слегка вздрагивали. Мгновение назад от него зависела жизнь самой Хозяйки! Выдержало ли бы стекло машины Ирмы крупный калибр оружия Дары, готовой стрелять в упор, знал только Всевышний.

Пережитая опасность странно подействовала на Ирму, с одной стороны, она находилась в шоке, пребывая под впечатлением нападения и кровавой развязки. Она испытывала жалость к несчастной журналистке, не от хорошей жизни та пошла на преступление. С другой стороны, ее чувства так обострились, что она воспринимала все ярко и по-новому. Эти эмоции были ей внове, рядом сидел Первый, и его присутствие она тоже воспринимала как откровение.

Через какое-то время они доехали до замка, она не торопилась выходить их машины. Первый дал знак своим людям, и те оставили их одних. Ирма словно очнулась, она протянула руки, и ее слуга понял жест верно, он подхватил госпожу и понес по многочисленным лестницам, которым не видно было конца. В ее комнате он осторожно усадил девушку в кресло, не зная, что делать дальше. «Может, ей нужен доктор», думал он.

Сними с меня туфли! - От неожиданности Первый вздрогнул. Ему было внове слышать приказной тон Ирмы. Зная девушку с другой стороны, веселой, задорной туристкой, перепутавшей скамейку для посетителей с музейным экспонатом, восторженно отзывавшейся о его любимом замке, и так непосредственно командовавшей им и братом, когда они собирались все вместе искать галерею. Сейчас властный и требовательный голос госпожи побуждал его к действию.

Он поднял глаза и встретился с горящим взглядом, который желал, желал так много что, Первому показалось, будто он сейчас сгорит в этом пламени. Конечно, он самый лучший ученик Академии помнил, что смотреть в глаза хозяйке замка опасный поступок. Но эти сведения, почерпнутые из Энциклопедии и Книги Знаний, имели такую давность, что воспринимались всеми легендой, преданием, сказкой, не более.

Властный взгляд госпожи придавливал к полу, и парень опустился на колени, сразу же почувствовав себя лучше. С почтительностью, на которую он был способен, Первый расстегнул застежку. Мягко освободив пяточку, он ощутил в ладони ступню, и через мгновение появились ее пальчики. Изо всех сил он старался растянуть этот момент. Ножка в чулке телесного цвета уводила внимание вверх, и, взгляд Первого послушно последовал было туда, но, опомнившись, поспешил назад.

В нейлоновой ткани угадывался силуэт пальчиков и просвет между ними. В это мгновенье ему захотелось прижаться к ступням лицом, щеками, губами, и уже не отвлекаться ни на что из окружающего, только на эти ножки, но он не смел. Преданный вассал не мог позволить себе хотеть своего суверена. Первый вздрогнул, когда почувствовал руку госпожи на своей голове. Волосы встали дыбом, и он с удивлением понял, что не может управлять своими эмоциями. А она, сжав ладонь посильнее, запрокинула голову мужчины, велела:

Теперь чулки!

Не смея ослушаться, Первый протянул вмиг одеревеневшие руки к подолу женского платья и, помедлив, откинул его чуть вверх. Стараясь не думать, он попытался снять чулки. Его хозяйка никак не помогала ему. «Нужно ее попросить встать», подумал он, но не нашел сил открыть рот. Тогда в поисках поддержки он посмотрел на Ирму. Сжалившись над рабом, девушка неуловимым движением сама сняла чулки и бросила их куда-то в сторону. Слегка оттолкнув парня в сторону, она молча стала снимать с себя одежду, не отпуская своим взглядом его взгляд.

Поможешь Мне принять ванну. Раздевайся!

Кроткие, отрывистые фразы звучали как приказ, они и являлись, в сущности, приказом. Ослушаться он не мог. Или не хотел? Как в прострации парень поднялся с колен и шагнул в сторону ванной. Но Ирма не дала ему уйти, полностью обнаженная девушка стала молча срывать с него одежду. Первый стоял, не сопротивляясь, он словно не понимал, что происходит. Когда она развернулась к нему спиной и куда-то ушла. Первый не ожидавший этого растеряно моргнул, соображая, и в эту минуту госпожа вернулась:

Быстрее! – приученный молниеносно исполнять приказы, он опрометью бросился в ванную.

Он едва успел настроить нужную температуру воды. Первому пришлось собрать все свое самообладание в кулак, потому что Ирма вручила ему мыло и мочалку, и переступив край ванны, повернулась к нему спиной. От прекрасного вида тонкой и сильной женской спины у него перехватило дыхание, взгляд сам, помимо его воли, уходил вниз к упругим ягодицам. Только многочисленные занятия в Академии помогли Первому достойно справиться с этим испытанием и взять себя в руки. Через несколько секунд, он уже более-менее спокойно намыливал госпожу.

Ирма тоже казалось, успокоилась, но стоило ей повернуться, как стало ясно, что это далеко не так. На свое счастье, он уже не смел смотреть ей в лицо. «Госпожа просто испытала шок от нападения и ей нужна помощь верного человека», сказав себе эти слова Первый постарался успокоиться.

И вот краны закрыты, госпожа стоит мокрая, а он протягивает ей полотенце. Она не реагирует и смотрит все так же требовательно.

Высуши меня. Губами!

В голове мужчины все снова смешалось, однако он помнил свое место. Очень старался помнить. Хозяйка вправе требовать от него все, что угодно, просто он не ожидал, что она поймет это так быстро. Учитель говорил о некоем промежутке времени, и Первый почему-то настроился на долгое ожидание. Он был готов безропотно выполнить абсолютно все, любое ее приказание или каприз, вот только никак не ожидал, что это будет так мучительно больно. Каждое прикосновение к ее плоти, к ее коже отзывалось в нем восторгом, болью и желанием.

Аскетический образ жизни офицеров Академии наложил свой отпечаток не только на их привычки, но и на тела. Тело Первого, твердое на первый взгляд на самом деле оказалось приятым на ощупь. Дотронувшись до него, Ирма ощутила тепло, ее рука скользила по гладкой коже, под которой напрягались и вздрагивали хорошие мужские мышцы. Его тело реагировало на прикосновения болезненно, женская рука осторожно скользила по груди, доходила до низа живота и возвращалась назад. Девушка увлеклась исследованием его естества, чем заставляла его страдать. От осознания, что его касается сама богиня, у Первого начинала съезжать крыша. Об этом он даже не мечтал!

Он с восторгом следовал за ней куда бы она его не увлекала. Оказавшись на спине, он не мог оторвать от нее глаз, то, как она двигалась, дышала, как от удовольствия закрывала глаза, затем распахивая их снова, ища в нем поддержку и находя ее. «Мой, он мой, пусть даже один раз, почему я так долго ждала, почему не познала его раньше, зачем мучила себя и его», снова и снова Ирма задавала себе этот вопрос, пока абсолютное счастье не накрыло ее с головой, когда уже ни о чем не можешь размышлять.

Можешь остаться, – разрешила госпожа, увидев как Первый уже немного пришел в себя и опомнившись бросив на нее взгляд, стал съезжать вниз, где место преданного вассала. Чувствуя себя не в своей тарелке, он, тем не менее, послушался и остался лежать. Госпожа одарила его своей милостью, позвав в высочайшую постель, а теперь желала возлежать с ним на одной кровати. Он не смел и не желал отказываться.

От дальнейших ее действий у Первого снова неистово застучало сердце – Ирма придвинулась к нему и положила голову на плечо. Почувствовав напряжение мужского тела под собой, молодая женщина отодвинулась и внимательно посмотрела ему в лицо. Ее любовник выглядел удивленным, она решила не обращать на его странную реакцию внимания. Ирма поцеловала парня чуть ниже груди и вернулась на его плечо.

После того как она наконец получила Первого, девушка успокоилась и к ней вернулась ясность мышления. Сейчас Ирма знала о традициях Академии больше, чем когда только попала на планету. Она лежала на его плече, на самом надежном плече в мире, и запоминала какой он на ощупь, как пахнет, как дышит. Когда удовольствие совсем отрывало ее от реальности и уносило на гребне оргазма, она и тогда прилагала усилия, чтобы запомнить, какой он, потому что уже знала, чувствовала, что никогда более они не будут вместе.

Теперь, после происшествия на мерах предосторожности настаивали все. И Первый, который натерпелся страху за жизнь Ирмы, тогда на дороге и Учитель, и Академия, все объединились заодно. Было решено, используя магию, соединить переходом ничем не примечательный для охотников за Ирмой дом, в обычном спальном районе Города, с замком Орш. Таким образом, девушке не придется каждый раз рисковать на единственной дороге в замок и подвергать жизнь опасности. Ирме и самой не хотелось больше жертв. Она знала, что ей и так идут на уступки, предоставив возможность жить той жизнью, какой она хочет. Девушке хотелось верить, что со временем она привыкнет и к новой планете и к новой жизни.

Ирма тряхнула головой, выныривая из воспоминаний.

Сейчас я озабочена, как наказать раба в дальнейшем, потому что вижу, этому упрямцу одного раза будет мало. Порка, как оказалась слишком тривиальным воздействием, - девушка рассеяно смотрела в окно, расстроенная воспоминаниями о Первом. - Как ты думаешь, почему этот мальчик так настойчиво стремится ко мне в постель?

Госпожа, мне кажется, я знаю, в чем дело. Могу я говорить, несмотря на то, что это может омрачить вас?

Говори.

Парень воспринимает свою роль при вас немного однобоко, – Горбун помедлил и добавил, – возможно, только как любовника или пажа, но думаю, у него есть и другие мотивы. Я его мало видел, и мы почти совсем не общались, так что сказать что-то более конкретное пока затрудняюсь.

Так! Придумала! – воскликнула девушка, перебивая бессвязные объяснения Андрея. - Я поговорю с Аней! Она обязательно придумает что-то действительно стоящее, такое, после чего рабу никогда более не будет повадно врываться в спальню госпожи.

Горбун склонился в поклоне, пряча добрую улыбку. Иногда госпожа превращалась в совсем юную девчонку, с порывистыми движениями и задорным настроением. В этом образе она смотрелась очаровательно и непосредственно. Проскакав на одной ножке, держа в руке какие-то бумаги, Ирма играючи шлепнула ими Андрея по голове, и убежала.

«Игривое настроение это хорошо», думал Горбун, «Игривое настроение это просто отлично!»

Незадачливый раб в это время лежал на животе и не подозревал, что является предметом оживленного обсуждения, более того предметом, нуждающимся в дальнейшем воспитании. Он отказался от лечебной мази, что принес Горбун, все еще злясь на Андрея и не в состоянии простить тому свое унижение. И еще более разозлился, когда к нему в комнату вошел лекарь, и стало больше еще одним свидетелем позора. На его возражения последовали емкие слова:

Приказ госпожи!

Пришлось подчиниться. Краска стыда залила Александра, когда лекарь начал смазывать рассеченные ягодицы и спину.

«Идея отправлять детей в некое богоугодное заведение, где их будут учить посторонние люди по программам, составленным политиками и высоколобыми теоретиками, сама по себе столь несуразна и оторвана от реальных потребностей ребенка, что остается только удивляться, как она ухитрилась воплотиться в жизнь.»

Стивен Харрисон, «Счастливый ребенок»

«Смешно и невозможно поверить сегодня, что само слово «школа» произошло от древнегреческого корня, обозначающего досуг!»
Марина Космина, журнал «Образование и карьера»

Вряд ли сегодня кто-то будет спорить, что нынешняя модель образования больше напоминает конвейер по штампованию винтиков экономического механизма, чем систему, способствующую развитию СВОБОДНОЙ личности. Ну, в принципе, это понятно. Государству свободные личности не нужны. Но о чем думают родители?!

Судя по всему, родители настолько увлеклись обучением детей, что забыли о том, что самая суть образования ребенка - это созидание его счастливой жизни. Ведь именно счастливая жизнь - то, чего мы от всей души желаем и своим детям, и себе.

Большая часть моих знакомых родителей, как, впрочем, и педагогов, страшно недовольна современной общеобразовательной школой. Но, тем не менее, никто не пытается что-либо менять… В конце концов, большинство прошло через эту систему и считает ее единственно возможной.

Неужели они забыли собственную ненависть к диктатуре школы? Давайте откроем энциклопедию: «Тоталитаризм: одна из форм государства (тоталитарное государство), характеризующаяся его полным (тотальным) контролем над всеми сферами жизни общества, фактической ликвидацией конституционных прав и свобод, репрессиями в отношении оппозиции и инакомыслящих». Вам не кажется, что это о нашей школе?!
«Да, именно так, - замечает журналист Марина Космина, - классно-урочная система образования - со всеми атрибутами ее террора над свободой личности, во-первых, в принципе враждебна ребенку и некрофильна. А во-вторых, она безнадежно устарела.»

Все, что мы привыкли считать незыблемой основой, сутью школы, нормой ее устройства - весь этот Школьный Режим, который, как мы надеемся, дисциплинирует их и приучает к труду (особенно интеллектуальному), к жизни в обществе с его необходимостью ежедневной работы вообще и над собой в частности, с его графиками, расписаниями, планами и дед-лайнами, с неизбежностью подчинения и cупер-спросом на исполнительность - так вот, весь этот школьный режим на самом деле лишь карательно-принудительная система, не дающая ребенку свободно дышать, жить и развиваться. За то они и ненавидят ее столь дружно и последовательно.

А в таких условиях, как ни жаль, школа учит не столько математике и химии, сколько дает уроки умения изворачиваться, обманывать, приспосабливаться к давлению силы и власти, лгать, предавать.

Это не фантазии. Это – реальность…

Так давайте все-таки попробуем разобраться: а) чего же больше от современной школы – вреда или пользы и б) действительно ли современная школа – это единственный возможный путь для образования вашего ребенка…

Развитие, творчество, уверенность в себе

Вы не замечали, что ваши детки до того, как пошли в школу, просто искрили творческими импульсами, проявляли ко всему живейший интерес и фонтанировали идеями и озарениями? Прошло несколько лет школы и куда все это делось?

Помнится, Корней Чуковский первым выпустил книгу «От двух до пяти», в которой опубликовал высказывания детей этого возраста. После, книг подобного рода появилось множество. Дети говорят поразительные, парадоксальные вещи. Но почему же нет книг с высказываниями детей от от 14-ти до 18-ти, почему в этом возрасте подростки (в основной своей массе) говорят уже одни банальности? Очевидно, что дети до пяти лет, более творческие, чем хорошо обученные школьники.

Как верно замечает Стивен Харрисон, «существующие педагогические системы исходят из того, что внимание ребенка нужно удерживать. Но разве ребенок настолько несовершенен? Разве он изначально не несет в себе любознательности, творческих способностей, желания общаться - всего того, за что так борется система образования? Разве с самого начала дети не стремятся учиться что-то делать, не накапливают информацию и не общаются куда эффективней взрослых?»

Почему мы за ребенка решаем, что ему нужно учить и по сколько часов в день? Почему ребенок не имеет права стихийно строить траекторию своего образования, пробираясь в море информации вслед за своим самостоятельным интересом, или он должен поглотить отмеренную взрослыми меру культурного опыта человечества - пассивно, с сопротивлением, поверхностно, с провалами, но по плану?

Когда я отдал дочь в детский сад, она проходила туда ровно неделю, а после наотрез отказалась. На вопрос «почему?» трехлетний человечек ответил: «Там все одинаково»… Более емко не сказал бы и Эйнштейн. А сад – это еще не школа!

Современная школа – это классы по 30 человек, где занимаются дети одного возраста по одной и той же программе с одной и той же скоростью преподавания… В то время, когда писано-переписано, а главное, практика показывает, что при общении детей разных возрастов скорость развития на несколько порядков вырастает у всех (!!!) возрастов общающихся… В этом отношении двор, с его набором сложных коммуникативных ситуаций и выборов ребенка, гораздо больше способствует развитию вашего чада, чем школьный класс. Да и вообще, заучивание, действие по шаблону - самый низкий уровень мыслительных умений, а школа другого, увы, не предлагает…

«Умственным ли трудом занимается ребенок, которого десять лет отучают творить, то есть действительно думать, и заставляют заниматься лишь запоминанием и воспроизведением образцов? И в каком социуме реально может адаптироваться выпускник? Разве что в вузе. Согласен: единственная жизненная задача, которую реально способен решить вчерашний одиннадцатиклассник, - это поступить в ВУЗ», - замечает преподаватель Санкт-Петербургского университета, автор книги «Введение в гуманитарную экспертизу образования», Сергей Леонидович Братченко.

Четыре вопроса о школе:
Что происходит в школе с верой ребенка в себя? С его способностью опереться на самого себя? С его готовностью решать свои проблемы с позиций автора и хозяина своей жизни? Школа - способствует она тому, чтобы каждый ребенок больше верил в себя, или наоборот?
Как ребенок понимает и ощущает самого себя? Как он знает свои сильные и слабые стороны, свои ресурсы? Помогает ли школа ему понять себя? Или она внушает ему иллюзии? Или, наоборот, она вообще отвращает его от желания узнать себя?
Что делает школа со способностью ребенка жить среди людей - таких же свободных, таких же неповторимых? Какие способы разрешения неизбежных противоречий между людьми показывает детям школа на примере внутришкольных отношений? Развивает ли школа способность понимать других, принимать, несмотря на все различия, сочувствовать им и договариваться с ними? Или она знает один принцип: «Вон из класса»?
Насколько у ребенка развивается тяга к выстраиванию собственной жизни? Насколько он понимает, что жизнь - это результат его усилий? Насколько он готов справляться с трудностями, насколько у него хватит мужества? Понимает ли он жизнь как работу, как творчество, как решение жизненных проблем? Или ему внушили, что правильная жизнь - прямая, а трудности - это ненормально, это чья-то вина?

Если хотя бы на половину из этих вопросов школа может ответить позитивно, то со стопроцентной уверенностью можно было бы заявить: она растит Личностей.. Только… где они такие школы… Но и это еще не все…

Проблемы здоровья

По данным коллегии Министерства образования Российской Федерации, в школу поступают практически здоровыми примерно 70% детей, а заканчивают - только 10% выпускников. Причем больше всего болезней находят у старшеклассников. Неудобная мебель портит осанку, сухомятка - желудок, недостаток света сказывается на зрении.. По предварительным данным, практически каждый четвертый ребенок плохо видит. Врачи связывают это с плохой освещенностью школьных классов, и чрезмерным увлечением телевизором и компьютером. Кроме того, многие дети имеют проблемы с опорно-двигательным аппаратом и желудочно-кишечным трактом. Педиатры утверждают, что основная причина детских гастритов и колитов - неправильное питание в школе. Таким образом, врачи сделали вывод, что большая часть болезней возникает у подростков именно за время учебы.
Вот грустная пятерка самых частых заболеваний в связи со школой:

Заболевания органов дыхания,
близорукость,
расстройства, связанные с пищеварением,
болезни костно-мышечной системы,
заболевания органов кровообращения.

Костно-мышечные заболевания – от неправильной позы, которую школьники меняют гораздо реже, чем это жизненно необходимо. Да и мебель в наших школах далеко не всегда удобная.
«Большинство родителей не позволят восьмилетнему ребенку пользоваться взрослой битой при игре в крикет или взрослым велосипедом, однако они не беспокоятся, когда их дети сидят длительное время без опоры со скрученной шеей и перенапряженными запястьями», – сообщил Профессор Питер Бакл (Peter Buckle) из Центра медицинской экономики Робенса (Robens Centre for Health Economics).
Что касается «дыхалки», то туберкулез, увы, еще жив. В школе из-за большой скученности детей в одном помещении в течение дня складывается определенная, часто неблагоприятная, воздушно-тепловая среда. Выход? Постоянно проветривать и проветривать, что далеко не всегда делается.

Глаза – всегдашний бич школы. По статистике, у каждого пятого ребенка к 11-му классу не все в порядке со зрением. На это влияет все – количество и размер окон в классе, спектр и оттенок ламп дневного освещения, цвет стен (они должны быть матовые, пастельных тонов), цвет штор (обязательно светлые).

Интересная история с «голгофой», то есть классной доской. Она должна быть зеленой или коричневой, но ни в коем случае не черной. Глаза в первую очередь портятся из-за постоянной переадаптации в течение урока: в тетрадях и учебниках учеников записи черным по белому, а на доске – белым по черному. Так что лучше всего – вообще новомодные белые доски, по которым пишут маркером.

Что имеем? Нагрузка на глаза + плохой свет + долгое сидение + не домашнее питание + духота и жара – получается, школа это самое вредное место в жизни ребенка! (Это мы еще не говорим об интеллектуальной нагрузке, экзаменационных стрессах, разборках с учителями и зимнем вставании к 8 утра.)

Итак, допустим, мы согласились, что школа это плохо. Какие есть варианты? А вариантов несколько, от самых мягких до самых кардинальных:

Переход ребенка на экстернат;
Переход ребенка в другой тип школы (лицей, колледж, альтернативные школы);
Переход ребенка на домашнее обучение без необходимости сдавать экзамены и получать аттестат, или, попросту, жизнь с родителями.

Экстернат – это порядок сдачи экзаменов за курсы полной средней общеобразовательной школы для лиц, в них не обучавшихся (экстернов). То есть ребенок приходит в школу только для того, чтобы сдать экзамены. Как он занимался и с кем – никого волновать не должно. Главное, что экзамены сдавать все равно придется по той самой школьной программе. По этому пункту добавлю только, что если вы решились на экстернат, то по российскому законодательству любая общеобразовательная школа, имеющая государственную аккредитацию, обязана предоставить возможность сдачи школьной программы экстерном.

Альтернативная школа
Основные признаки таких школ, отличающие их от стандартных, это:

Здесь уважают учеников, а не систему.
Ученики имеют возможность выбирать способ и темп подачи материала на уроке.
Гибкий учебный план, меняющийся в зависимости от того, кто учится в классе.
За принципы обучения отвечают ученики и учителя, а не система.
В группах, с которыми они работают, учителям предоставляется свобода действий.
Устаревшие педагогические правила не запрещаются. Новые идеи приветствуются.
Тесты постоянно изменяются и перерабатываются, чтобы соответствовать уровню навыков и знаний.
Постоянно меняющиеся техники обучения являются нормой на протяжении всей истории существования заведения.
Возможно, что все это спорно.

К сожалению, на постсоветском пространстве даже само понятие «альтернативная школа» нашим дипломированным педагогам кажется кощунственным, а уж образцы таких школ можно пересчитать по пальцам:

Система школ Монтессори, являясь лицензированной системой школ, которая относится к ученикам как к «независимых учащимся», тем не менее, по сути является системой детских садов, так как охватывает детей только до шести лет, поэтому можно говорить о принципах, используемых в Монтессори-педагогике, но нельзя о реально-действующих школах…

Вальдорфская система образования – также школа «американского» типа, является крупнейшим и наиболее быстро растущим нерелигиозным движением в мире, с 800 школами более чем в 30 странах мира. На начальной стадии академическим предметам уделяется немного внимания. Программа первого класса предусматривает их в минимальном объеме. Чтению не учат до второго класса, хотя детей знакомят с буквами (в 1 и 2 классах). В средней школе (1-8 классы) у учеников есть классный учитель (основной), который обучает, наблюдает и опекает детей и остается с классом (идеальный случай) на все восемь лет школы. Следует отметить, что как таковых учебников в Вальдорфских школах не существует: у всех детей есть рабочая тетрадь, которая становится их рабочей книгой. Таким образом, они сами пишут себе учебники, где отражают свой опыт и то, чему научились. Старшие классы используют учебники в дополнение к работе по основным урокам. К сожалению, Вальдорфские школы можно найти лишь в нескольких крупных городах (Москве, Питере, Киеве)…

Школа Академика Щетинина - настоящая община в самом лучшем контексте этого понятия. Ее отличие от прочих школ в том, что она находится в лесу, и по сути, является маленьким государством. Здесь вы также не найдете одновозрастных классов, учебников и уроков… Школа строится на пяти основаниях: нравственно-духовное развитие каждог; устремленность к познанию; труд, (точнее, любовь к труду в любых проявлениях, например все корпуса школы построены самими учениками); чувство прекрасного, утверждение прекрасного во всем; и, наконец, мощная физическая подготовка каждого.

К находкам российских педагогов можно отнести основанную Милославом Балобановым школу-парк (Екатеринбург). В Парке принципиальны три позиции: отказ от обязательных учебных занятий, от одновозрастности в образовании и почти полностью - от оценок. В идеале и не нужен никакой аттестат, никакие оценки. По мнению Милослава Балабана, самым лучшим документом об образовании у ребенка был бы портфель с отзывами всех учителей о его успехах. Именно об успехах! По ним и судите, по ним и на работу, и в ВУЗ берите. Учащиеся парк-школы не делятся на классы, и при этом каждый из них самоопределяется по отношению к каждой студии: либо он является ее постоянным членом (членом «команды»), либо клиентом, либо посетителем (гостем).

Кроме того, у каждого учителя (руководителя студии) существуют «выращенные им» подмастерья - ученики, активно помогающие учителю в работе с другими постоянными членами или клиентами. Любой ученик парк-школы может в любое время изменить свой статус по отношению к данной студии - из посетителя стать клиентом, затем постоянным членом, затем подмастерьем (последнее, конечно, по взаимному согласию с учителем); возможно изменение статуса и в обратную сторону.

Несмотря на многие позитивные стороны альтернативных школ, нельзя не заметить, что основные принципы их образовательной системы весьма плохо совмещаются с нормативным полем массового образования. Посему, до тех пор, пока существует нынешняя Система, альтернативные школы вряд ли смогут выжить в форме учреждения, а лишь в форме некоммерческого партнерства, объединяющего индивидуальных предпринимателей, занимающихся индивидуальной трудовой педагогической деятельностью (статья 48 закона «Об образовании»). Эта деятельность не лицензируется и не подпадает под многочисленные правовые акты, регламентирующие работу образовательных учреждений. Что, в принципе, не может сильно напугать родителей, поскольку и сейчас документов об образовании государственного образца ни одна альтернативная школа не выдает…

Практически все понимают, что обучение в школе не даёт гарантии всестороннего обучения, что диплом (о высшем образовании) не даёт гарантии высокого положения и большой зарплаты, что гораздо важнее научить ребенка находить информацию, когда это нужно, а не содержать ее в голове в больших объемах. И многие готовы ради того, чтобы их ребенок не был подвергнут творческой кастрации, а кроме того, еще и научился самостоятельности, отдать его в альтернативную школу… Но…

Домашнее обучение

Но некоторые родители идут еще дальше и, становясь в глазах образовательной Системы еретиками, совсем забирают своих детей из школы, то есть переводят их на домашнее обучение… Что же движет такими редкими сумасшедшими, не побоявшимися взять ответственность за жизнь своих детей полностью на себя, не испугавшихся бумажно-чиновничьих препятствий и яростного переубеждения окружающих, не говоря уж о родственниках… И правда, ведь как же без школы можно вообще жить в нашем мире, овладеть знаниями, научиться общаться с людьми, устроиться на хорошую престижную работу, сделать карьеру, зарабатывать приличные деньги, обеспечить свою старость…и прочее и прочее.
Мы не будем вспоминать того, что в царские времена домашнее образование было повсеместным, мы даже не будем вспоминать, что и в советские времена довольно известные личности учились дома. Мы просто подумаем, чем руководствуется обыватель, отправляя своего любимого ребенка в школу? Основа всего - беспокойство о будущем. СТРАХ перед ним. Будущее в случае домашнего образования очень неопределенно и не подходит под шаблон: школа - институт - работа - пенсия, где все идет по одной раз установленной схеме.

Но уверены ли вы, что ребенка эта «установленная схема» устраивает?

Проведите такой эксперимент: возьмите листок бумаги и выпишите на него 100 своих знакомых. Потом обзвоните их и выясните, какое образование они получили, кто по специальности, а затем выясните, СКОЛЬКО времени они по этой специальности проработали. Девяносто пять человек ответят, что ни дня… Еще четыре скажут, что диплом им пригодился, чтобы понять, как они ошиблись в выборе профессии и ВУЗа… То есть 99 человек из ста признают, что 5-6 лет жизни были ими потерянными впустую. И, устроившись, на работу абсолютно отличную от дипломной специальности, они в течение двух-трех месяцев практики усвоили все то, что им, могли бы вбивать в голову в институте в течение пяти лет (ну, помимо теории марксизма-ленинизма и истории КПСС, разумеется)…

Вопрос: зачем заканчивать школу?
Ответ: чтобы получить аттестат!
Вопрос: зачем получать аттестат?
Ответ: чтобы поступить в ВУЗ?
Вопрос: а зачем поступать в ВУЗ?
Ответ: чтобы получить диплом!
И, наконец, вопрос: зачем нужен диплом, если по специальности никто не работает?

Согласен, до недавнего времени, если у тебя не было диплома, просто нельзя было устроиться НИ НА КАКУЮ работу, за исключением дворника, лифтера и грузчика. Варианта была два: либо становиться грузчиком, либо… предпринимателем (что по ошибочному мнению большинства, не каждому дано). В бизнесе тоже диплом не нужен. Смекалки достаточно… Сегодня же, слава богу, спектр возможностей для бездипломников расширился: большинство коммерческих фирм уже требует не диплом об образовании, а резюме и портфолио, то есть список ваших достижений. И если вы САМИ научились чему-либо и достигли чего-либо, то это только плюс.

А чему, скажите, можно научиться, если вместо того, что ребенку интересно, он вынужден по шесть-восемь часов изучать в школе интегралы и бензольные кольца, а потом еще делать домашние задания?

…Скажите, сколько времени вам понадобится на то, чтобы научить человека с улицы всему тому, что вы делаете на вашей работе? Заметьте, я не спросил сколько лет! Потому что уверен, что дело в нескольких месяцах.

Теперь еще раз давайте вернемся к вопросу: вы уверены, что ребенка эта схема устраивает? Что он предпочтет потратить 15 лет на то, что ему не пригодится, изучению того, что ему нравится уже сейчас, чтобы через год-три стать в этом специалистом?

Ну и напоследок позволю себе процитировать предпринимателя Юрия Мороза:
«Итак, записывайте. Корни квадратного уравнения равны b в квадрате плюс минус Дискриминант и деленное на 4а. Это очень важно! Деленное именно на 4а!
Если ваши сын или дочь придут из школы и спросят, папа или мама, а как решать квадратные уравнения, а вы и не помните, это же не значит, что и вашему ребенку теперь эту тему в школе изучать не нужно? Все равно придется изучать. Неважно, что потом все забудет и ни разу в жизни не применит, а изучать придется…

…Подождите, подождите, знаю, я что вы мне хотите сказать. Что мол, математика нужна, чтобы уметь управляться с компьютерами, вот! Вы уверены?! А вы давно заходили в компьютерный клуб? Зайдите и послушайте, что там говорят ребята лет в десять, а то и помладше. И какие термины они употребляют. Уверяю вас, что эти мальчишки знают кучу терминов, о которых преподаватель информатики в школе и не слыхивал. А уж по поводу реального применения этих знаний, так преподаватель отстал уже навсегда. Будете спорить? А кто лучше разбирается в том, как программировать ваш видеомагнитофон, вы с высшим образованием, или ваш сын с незаконченным средним?».

«Меня тоже так воспитывали и ничего»… Что — ничего? Кому — ничего?

Вы не замечали, что взрослые часто относятся к детям, как к неудобному объекту, который сильно усложняет их родительское существование? Как к назойливой мухе, от которой необходимо отбиться, как к маленькому негодяю, с которым нужно справиться любой ценой, и который, в свою очередь, только и думает, как сделать нашу жизнь невыносимой… Как будто речь о том, что мы всепонимающие ангелы, а они никчемные недоделки, которых главное сделать удобными для собственного пользования. Да, впрочем, и не для пользования. Так… лишь бы не мешали…

А чтобы не мешали необходимо создать четкий кодекс — что можно и чего нельзя, что для ребёнка является добром, а что злом. Отсюда — огромное количество взрослых утверждений, начинающихся словами «ребёнок должен». Должен понимать, должен есть, должен учиться, должен знать, должен уважать. Должен, должен и должен.

Не согласны? А вы взгляните на родительские форумы. И сравните их… со средневековыми советами по воспитанию раба.

Читаю: «Судя по описанию, ваша трехлетняя дочь — уже очень распущенная девочка. Если она не способна выполнять требования взрослых, нужно с этим что-то делать. Лучшее, что придумали наши предки — конечно, порка» (три смайлика).

Ещё цитата: «Если он начинает капризничать, нужно наехать на него хорошенько, чтоб неповадно было».

Раб, не имеющий права на личную жизнь, на собственные поступки и даже на человеческие эмоции.

Бесчисленны и пугающе однообразны инструкции по применению жестких методов так называемого воспитания. Жесткость и непреклонность объявляются главные добродетелями взрослого мира. Глаголы «наказывать», «заставлять», «пороть» не сходят со страниц форумов. Редкая личная история обходится без горделивого «я поставил его на место» или «нужно уметь заставить себя уважать».

Все наши обмороки по поводу физических наказаний, да и вообще насилия над детьми, увы, не ведут ни к чему и ничего не меняют. Предлагаю подойти к вопросу совсем с другой стороны. Давайте попробуем понять, какова ваша цель? Да, я не оговорился: конкретно — ваша? Когда вы, например, наказываете человека, чего вы на самом деле хотите? Почему выбираете именно такой путь взаимодействия — путь унижения, лишения свободы выбора и агрессии? (Ну, а если вы этого, к счастью, не делаете, попробуйте пофантазировать о своих знакомых)

Вопрос кажется простым, но, как будто застигнутые им врасплох, родители обычно предлагают самые странные ответы.Так, в одном из комментариев к моей статье читатель пишет: «нужно быть жёстче — если их жалеть, они научатся манипулировать…» И я в очередной раз поражаюсь такому странному кульбиту взрослого сознания… Разве не является совершенно очевидным, что если их жалеть — они научатся жалеть, неужели и правда непонятно? Ведь как раз обратное утверждение является признаком типично манипулятивного мышления.

За примерами далеко ходить не надо, выглядит это примерно так:

Если давать людям то, чего они добиваются, они «сядут на голову» (а на самом деле, тогда они будут вам благодарны и научатся, вслед за вами, дарить радость другим),
Если почаще демонстрировать собственное недовольство поведением другого человека, он станет дисциплинированным (нет, это не так — он замкнётся, боясь собственных поступков),
Еесли ввести в людские отношения методы поощрений и наказаний (являющиеся на практике методами дрессировки, используемыми с животными), человек научится отличать дурное от хорошего (в то время как в этом случае он постепенно потеряет способность самостоятельно ориентироваться в морально-этическом поле).

На деле же все значительно проще: система личного примера действительно работает как часы:

Если человеку хамить — он научится хамить,
Если наказывать — он станет мастером наказаний и со временем вернёт их окружающим с лихвой
Если лгать — станет лжецом

Разве простейшая логика (да-да, не наука педагогика, не любовь к собственному ребёнку, а просто логика) не приводит вас к мысли о том, что чему учишь — тому и научишь? И наоборот: невозможно постоянно подавая дурной пример — жестокости, жадности, ненависти, взывать к доброте, отзывчивости и порядочности.

Впрочем, сказать лучше Лермонтова у меня вряд ли получится. Напоминаю:

«Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали - и они родились. Я был скромен - меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, - другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду - мне не верили: я начал обманывать <… > И тогда в груди моей родилось отчаяние - не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, - тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины…»

Сказано, на мой взгляд, исчерпывающе и до боли точно. Как будто эти строки писал педагог-практик, знакомый с самыми современными педагогическими исследованиями. Что сказать, гений — он и есть гений…

А ещё понятнее у другого гения — Высоцкого:

«Если поросенком вслух, с пеленок

Обзывают, баюшки-баю,-

Даже самый смирненький ребенок

Превратится в будущем в свинью!»

Опять не верите? Опять найдёте тысячи возражений, скажете, литература одно, а жизнь другое? Ох, ребята, лучше не проверяйте…

Ещё один мотив подобного поведения был заявлен мне знакомой мамой, когда я предложил ей защитить девятилетнего сына от взрослого хамства её знакомого. Она возмущённо возразила: «Но ведь он должен быть готов к сложностям мира. В том числе, и к хамству! Его не всегда будут облизывать со всех сторон…» Тут я должен на миг остановиться и признаться, что и подобные жизнеутверждающие аргументы я слышал неоднократно. Полагаю, вы тоже с ними не раз встречались. Логика примерно такова: поскольку жизнь сложна и несправедлива (так, во всяком случае это звучит в устах апологетов данного подхода), устроим нашим детям «учебку» — будем потихоньку портить им жизнь сегодня, чтобы к своему будущему они подошли во всеоружии… То есть, научились тому, что такое настоящее хамство и предательство близких, и стали взрослыми безразличными жлобами.

Так вот, друзья, что хотелось бы сказать: хамство, к моему огромному сожалению, найдёт наших детей и без нас, с тяжелыми ситуациями в жизни они встретятся, вероятней всего, не раз и не два. Зачем же мы устраиваем им этот кошмар заранее? Зачем мучаем их, когда есть возможность спокойно жить, расти, знакомиться с миром? И заметьте, как сам язык предаёт нас, как в подобной ситуации любовь и принятие заменяется глаголом «облизывать». Как будто мама стыдится собственной любви, как будто она оправдывается перед мифическим судьей, который накажет её за излишнюю ласку по отношению к собственному ребёнку. «Облизывать!..»

Страшные и жестокие проявления близких могут только усугубить надлом в детском сознании. Мы же должны всеми силами отодвигать возможный удар, смягчать его, если он неизбежен. Это ведь именно то, что на умном языке называется родительской функцией.

Человек учится противостоять хамству, равно как и всякой другой гадости, когда у него появляется бесценный опыт созидающего и поддерживающего человеческого взаимодействия, когда он начинает ценить собственную личность и личность другого. Именно это учит ребёнка не давать себя в обиду, а равно — защищать других. А вот положение, при котором наглый взрослый, пользуясь собственной силой и статусом унижает его, учит его прямо противоположному — лгать, втягивать голову в плечи, пытаясь исчезнуть, а со временем — при любой возможности измываться над более слабым: в точности как учили.

Брутальный папа пишет в форуме о воспитании: «Лучший способ справиться (заметьте: справиться! Словно о стихийном бедствии…) с истериками — не обращать на них внимания. А если становится невыносимо (невыносимо, конечно, нам, просветленным родителям — кто берет в расчёт детское «невыносимо»!) — наказать как следует». Оставляя в стороне свои страшные догадки на тему «наказать как следует», обращу ваше внимание на типичный тон и подход: высшее существо пытается сладить с зарвавшимся мелким подонком.

Представляете, какой ад возникает в душе ребёнка? Мало того, что мне так плохо, я ещё и один! Один на целом свете. Не считая родителей, которые всегда готовы сделать так, чтобы стало ещё хуже…

И в качестве полировки, типичный аргумент взрослых: «меня тоже так воспитывали и ничего»… Что — ничего? Кому — ничего? Кто сказал вам, что вы прекрасны в своей узости, жестокости, агрессии, неспособности принять, даже не принять — хотя бы увидеть человека рядом с собой? Откуда известно, что эти методы воспитания привели к положительным результатам? Мы выжили? Вот уж действительно, и на том спасибо!

«Увязшие в собственной правоте, завязанные в узлы…» (с)

Один из старых родительских страхов (лично мне известный ещё от моей бабушки) — что мой ребёнок не подаст мне стакан воды в старости. Такая вот прозрачная аллегория. Если воспользоваться ею, можно не сомневаться: не подаст! Откуда ему взяться, этому стакану, если всю жизнь человека учили только жестокости, ненависти и тому, что когда тебе плохо, окружающие способны увидеть лишь твою манипуляцию?…

Впрочем, не буду слишком пугать читателя: стакан, может и подаст — общественное мнение, все-таки велит противостоять собственным желаниям и справляться с порывами. Но ненависть и к вам, и к этому стакану гарантирована.

Вы привычно спросите, что со всем этим делать… А я привычно отвечу: ровным счетом ничего. Все методы, упомянутые выше никому не нужны, никому не несут даже минимальной пользы. Ни наказания, ни «учебка», ни агрессия. Они лишь неуклонно, шаг за шагом ухудшают будущее — детское и наше собственное.

Просто пришла пора освобождаться от роли заложников чужих галлюцинаций и собственного прошлого, выхолощенной морали и представлений соседки о нравственности, навязанной этики и воспитательных симулякров.

Ведь все мы интуитивно знаем ответы. В том числе в ситуациях, когда творим зло, приговаривая «это любя», прикрываясь собственными страхами. И нет тут никакой родительской западни. Разве что тяжёлая иллюзия, морок. Нужно только сделать шаг в чудесный мир, в котором ждут те, кто любит нас больше всех на свете — наши дети. Они очень ждут. И, не сомневайтесь, они нам помогут.

Как воспитывать раба. Современная школьная система образования или воспитание раба

Похожие записи: